Ex Oriente Lux 2019: Сборник избранных статей

Ex oriente lux 119 литература нередко использует элементы, заимствованные из мировой культур- ной традиции. Для корейских поэтов прошлого было важно продемонстрировать свое мироощущение через приобщения к китайской литературной традиции, од- нако с приходом XX века, когда Корея перестает быть закрытой страной, в твор- честве поэтов стали появляться западные образы. При этом эти образы часто вво- дятся в специфический культурный контекст или используются особым образом, в связи с особенностями корейского мировоззрения. Так, в рассматриваемом стихотворении история путешествия Орфея в царство мертвых взята за основу для того, чтобы показать неестественность уклада жизни человека и его сопротивление силам природы. В традиционной корейской поэзии важное место отводится теме существования человека в соответствии с есте- ственными ритмами природы. Накладывается на них и жизненный цикл человека. Как отметила М. И. Никитина — в поэзии сичжо, наиболее популярном жанре на родном языке эпохи Чосон (1392-1897), дискретности жизни человека противопо- ставлена бесконечность природы. [Никитина, 1994.С.312]. Ким Сынхи говорит о попытке человека противостоять смерти, выбрав из- вестный античный миф. Стихотворение начинается с зимнего времени года. Как известно, в мифе действие не происходит зимой, и льда в царстве Аида не было. Однако в традиционной для Дальнего Востока картине мира и, в частности, в ко- рейской поэзии зима ассоциировалась со смертью, поэтому, обращаясь к теме смерти, поэтесса дополняет заимствованный миф корейскими образами. Зима свя- зана с чем-то таинственным и непознанным. Зимой семена, засеянные осенью, оказываются скрытыми от глаз человека, они таятся в земле в ожидании весны [Кравцова,1999. С.109]. Природа в этот период находится в состоянии сна, словно медведь в спячке. Это естественный ход вещей, но человек не только бодрствует, но и пытается сопротивляться природе. Поэтесса, противопоставляя мир природы и мир людей, делает вывод, что человек суетится и шумит, когда следовало бы погрузиться в себя, поэтому он хуже медведя, который подчиняется законам при- роды. В данном тексте Орфей активно движется вперед, пробивая лед, то есть борется со смертью и идет наперекор природному циклу. Отметим, что при тра- диционной постановке вопроса, его рассмотрению служат нетипичные образы. Так, медведь — это элемент, несвойственный не только корейской поэтической традиции (хотя он встречается в прозе), но и поэзии современной. В стихотворении также можно проследить противопоставление жизни и смерти. Зима, лед, воды реки Стикс — символы смерти. В греческой мифологии река Стикс разделяет мир живых и мир мертвых, ее воды могут приносить вред человеку. В китайских текстах также можно найти образ реки, разделяющей два мира. Это река Жошуй 弱水 , (кор. чтение яксу ), что означает «слабая вода», из-за того, что на ее водах ничто не могло удержаться, и даже самый легкий предмет шел ко дну [3]. В стихотворении река не названа, однако понятна ее функция — служить границей между жизнью и смертью. Орфей, пытавшийся побороть смерть, проигрывает. Потусторонний мир ока- зывается сильнее, и Эвридика умирает снова. Возможно, во второй раз уже не фи- зически, как в мифе, а вместе с надеждами Орфея еще когда-либо спасти ее. Воды окончательно поглощают Орфея, и течение уносит прочь его тело и лиру. Приро- да, представленная в начале стихотворения в пассивном виде, в итоге побеждает. В самом образе текущей воды можно усмотреть отсылку к образу временного хо- да, течения времени, которому невозможно противостоять.